Наш военный космос «окосел»

В конце июня появилась информация о том, что последний наш геостационарный спутник системы предупреждения о ракетном нападении «Око-1» вышел из строя. То есть - сейчас у России на геостационарной орбите не осталось ни одного спутника, способного засекать пуски ракет с территории вероятного противника. А на высокоэллиптической орбите продолжают выполнять задачи только два аппарата (по сведениям СМИ, для полноценной работы необходимы минимум шесть). Однако запущены оба были в 2007-2008 годах, и работать могут с серьезными ограничениями — только три часа в сутки.

Правда, 19 июля появилась информация, что уже в 2014 году войска воздушно-космической обороны (ВКО) должны запустить на высокоэллиптическую орбиту недавно созданный космический аппарат «Тундра» подобного назначения. Он должен прийти на замену системе «Око-1» с ее геостационарными спутниками 71Х6 и высокоэллиптическими 73Д6.

Сообщается, что запуск аппарата будет осуществлен с космодрома Плесецк при помощи ракеты-носителя «Союз-2.1б» и разгонного блока «Фрегат». А главное – с этого момента начнется развертывание российской Единой космической системы (ЕКС), одной из функций которой станет раннее предупреждение о ракетном нападении.

Тут стоит сказать о важности орбитальной системы предупреждения. В случае массированного применения против России стратегического ядерного вооружения, основными носителями которого являются межконтинентальные баллистические ракеты, наша армия должна быть способной решить главную задачу – гарантированно нанести атакующей стороне неприемлемый урон ответными пусками. Чтобы обеспечивать надежное ядерное сдерживание, чтобы быть ежеминутно в готовности превратить противника в «радиоактивный пепел», необходимо обладать системой, позволяющей как можно быстрее сообщить Москве о пусках вражеских ракет, чтобы у политического руководства была возможность оперативно принять решение об ответном ударе.

Как отмечают специалисты, «Тундра» сможет с большой долей вероятности указать район поражения не только баллистическими, но и иными ракетами. В том числе и тех, пуск которых происходил с подводных лодок. При этом на аппарате будет установлена система боевого управления: то есть в случае необходимости через него можно подать сигнал о нанесении ответного удара.

Однако не факт, что запуск спутников системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) пятого поколения произойдет в текущем году. Так, генерал-полковник Владимир Поповкин, командовавший в свое время космическими войсками, еще в 2008 году говорил о том, что запуск спутников СПРН следующего поколения должен начаться в конце 2009 года. Однако этого не произошло: представители космической промышленности и Минобороны через СМИ обвиняли друг друга в постоянных изменениях технического задания, что приводило к смещению графика.

Стоит отметить, что разработка «Тундры» проходила при участии ФГУП «ЦНИИ «Комета» (полезная нагрузка) и ракетно-космической корпорации «Энергия» (платформа). Создание аппарата ведется уже несколько лет: еще в 2010 году в годовом отчете ОАО «РНИИ «Электростандарт»» упоминается о проведении «дополнительных и сертификационных испытаний электронных радиоизделий отечественного и иностранного производства, предназначенных для комплектования радиоэлектронной аппаратуры 14Ф142 (то есть «Тундры» - прим. автора)».

- Мы не слепы, мы ограничены в наших возможностях контролировать запуски ракет, имея в виду первый эшелон системы СПРН, - считает бывший руководитель 4-го Центрального научно-исследовательского института МО РФ (1993—2001) генерал-майор в отставке Владимир Дворкин. - Первый эшелон СПРН призван определить только откуда примерно запущена ракета спустя одну-полторы минуты после старта. И все. Дальше конкретный траекторный расчет производит второй эшелон системы – радары по периметру наших границ… Скажем, пуски ракет ПВО наши система неспособна видеть даже если бы все спутники были направлены на точку старта.

Военный эксперт Виктор Мясников скептически относится к сообщению о запуске «Тундры» в 2014 году, полагая, что «эффективным менеджерам», которых много в ВПК, для «успешного освоения» бюджета выгодно не форсировать сроки создания новой спутниковой системы, а наоборот – затягивать.

- Вопросы, касающиеся российской системы раннего обнаружения пуска ракет, да и вообще космоса, - вопросы болезненные и крайне тяжелые. О тактико-технических характеристиках «Тундры» почти ничего не известно. Мы даже не знаем, к какому поколению спутников относится этот аппарат. Вполне возможно, что «Тунда» - отнюдь не самая новейшая система, которую мы могли бы сделать. Эпопея с Роскосмосом тянется уже не один год: мы видим, что закрываются программы, из агентства уходят специалисты (талантливые руководители и конструкторы). Зато больше появляется некомпетентных управленцев. После нынешних реформ, включая и предстоящее создание объединенных Воздушно-космических сил (которые, по словам главнокомандующего Военно-воздушными силами РФ генерал-лейтенанта Виктора Бондарева должны быть сформированы к 1 января 2016 года – прим. автора), отрасль, думаю, еще долго будет приходить в себя.
В принципе, все космические программы у нас затягиваются, поскольку они зачастую неуспешны. Ту же РН «Ангару» делали чуть ли не 20 лет. А сначала грозились запустить в 2005-2007 годах... Стартовый комплекс строился еще в начале 2000-х, и когда я там был, говорили, что лет через пять уже можно будет запускать. Но, как известно, чтобы пуск прошел успешно, потребовалось еще десять лет.

Ситуация с «Ангарой» - показательная. Ведь и с другими разработками такая же история. Скажем, раньше спутники делали постепенно, в течение десяти лет. Но сейчас за это время меняется поколение, а то и два.

По идее, срок проектирования спутника сегодня должен длиться два-три года. Вся работа должна быть серийной, а полезная нагрузка - испытываться не на готовом спутнике, а на микроспутниках, которые у нас фактически делать запрещено. Например, «Российские космические системы» в свое время запустили первый наноспутник (весом два килограмма), испытав на нем десять новых космических технологий. При этом им можно было управлять буквально с ноутбука на скамейке в парке. Но тогда поднялся страшный шум, мол, Юрий Урличич занимается не своим делом. И второй такой готовый спутник просто запретили запускать…

Плюс к этому у нас нет элементов электроники, которые бы были способны выдерживать космические излучения. В принципе, кое-что делается. Скажем, в том же самом РКС созданы солнечные батареи, которые не стеснялись закупать американцы и французы. Но сейчас, я подозреваю, и та программа уже закрыта.
В общем, сделать наши специалисты могут все. Но от таких специалистов, как правило, быстро избавляются. Ведь для «успешного» освоения бюджета выгодно делать как можно меньше. Поэтому все разговоры о том, что вот, дескать, «важные разработки, дайте больше денег» – ерунда. Чтобы все вовремя запускалось и функционировало, нужны честные и порядочные работники.

Бывший начальник управления аппарата Совета безопасности РФ, экс-начальник Главного штаба РВСН, генерал-полковник Виктор Есин согласен, что в России крайне мало внимания уделяется военному «космосу» в целом и системе предупреждения о ракетном нападении (СПРН) в частности.

- Наша СПРН в сложном состоянии, возможности космического эшелона крайне ограничены. Мы довольно много внимания уделяем наземному эшелону, возведению радиолокационных станций типа «Воронеж». И это – правильно. Но одновременно надо активно работать над космическим эшелоном в контексте Единой космической системы обнаружения и боевого управления. Да, ожидается, что уже в этом году начнется развертывание Единой космической системы. Если это действительно произойдет, то ситуация начнет выправляться. По той информации, которой я располагаю, «Тундра» - достаточно современная система, не уступающая аналогичным системам нашего контрпартнера – США. В принципе все, на что способен наш оборонно-промышленный комплекс, в нее заложено. К сожалению, внедрение аппарата осуществляется крайне медленно, с определенным отставанием. Но все-таки есть надежда, что в этом году ситуация изменится.

Аппарат «Тундра» представляет собой систему наблюдения на геостационарной орбите, но с расширенными функциями. Если аппараты «Око-1» выполняли только одну задачу – наблюдение за возможными стартами МБР с суши и из океана, то аппараты «Тундра» будут выполнять эту и еще ряд функций. В том числе - связанных с космической системой боевого управления. Это должно за собой повлечь снижение расходов, а также упрощение выполнения задач по разведке. Мы же сейчас запускаем спутники, которые обеспечивают нам космическую систему боевого управления. А после запуска «Тундры» все это будет совмещено в едином аппарате.