Михаил Хазин: «Девальвация как многоцелевое спецоружие»
Источник: worldcrisis.ru
Автор: Михаил Хазин
События последних недель всколыхнули целый комплекс воспоминаний, связанных, быть может, и не с таким далеким прошлым, когда почти все граждане страны, просыпаясь, бежали смотреть на показатели валютных курсов. И мне кажется, что основной интерес в этих событиях даже не столько в том, что рубль вдруг (?), неожиданно (для всех?) упал, сколько в том, что вернулось ощущение зыбкости существующей экономической ситуации. И это ощущение связано далеко не с одним рублем, хотя и он сыграл свою немаловажную роль.
Начнем мы с некоторого ретроспективного описания той ситуации, которая сложилась на нашем валютном рынке к началу 2012 года, к новому президентству В.Путина. Причем разбираться нам придется не только с чисто экономическими аспектами ситуации, но и с политическими, поскольку, как мне кажется, они играют вполне важную роль в сложившейся ситуации.
Для этого вернемся к началу 90-х годов, когда государство почти демонстративно отстранялось от любых методов регулирования чего бы то ни было в экономике. Как следствие, крупные игроки на валютном рынке, который тогда только формировался, делали что хотели, в частности, серьезно меняли курс в ту или иную сторону (в рамках общего тренда на понижение рубля). При этом в игре часто принимали участие и сотрудники Центробанка, наиболее крупной операцией стал осенью 1994 года знаменитый «черный вторник». Не исключено, что и тут была политическая подоплека, поскольку только что первым вице-премьером был назначен Гайдар, и у нашей либеральной «команды» появилось желание взять под свой контроль не только правительство, но и ЦБ. Отметим, что, пусть не тогда (хотя Геращенко и был снят), а только через год с лишним, эта мечта осуществилась — в результате мы получили дефолт 1998 года.
В дальнейшем в процессе усиления государства его роль во влиянии на валютный рынок стала существенно расти. А после того как выросли цены на нефть (отметим, при третьем пришествии Геращенко), роль ЦБ стала доминирующей — фактически именно он определял курс доллара к рублю, что бы там ни думали спекулянты. Все отклонения от общего курса были, в общем, согласованы и утверждены. Пример — осень 2008 года, когда рубль был планово девальвирован. Другое дело, что сделано это было максимально глупо, то есть девальвация была медленная, что спровоцировало большое количество спекуляций (и потерь для валютных резервов), а самое главное, было недостаточным. Это привело и к самому масштабному из крупных стран падению экономики, и существенному сокращению поступлений в бюджет (о чем даже в конце 2009 года посетовал министр финансов), но сути контроля ЦБ над валютным рынком это никак уже не касалось.
Отметим, что объективные тенденции к тому или иному движению рубля были всегда. Так, последние пару лет явно формировались два серьезных негативных тренда. Во-первых, в России очень высокая инфляция (дефлятор ВВП равен 15,8% по итогам 2011 года, по последним данным Росстата), которая явно не собирается падать. Во-вторых, уже около года идет очень серьезный отток капитала. ЦБ РФ каждые два-три месяца придумывает новое объяснение этому феномену (например, последний вариант, что этот отток связан с политической неопределенностью) и обещает, что он вот-вот прекратится.
Ничего не помогает — капитал продолжает утекать. Собственно, этому феномену есть разные объяснения, которые, впрочем, либералов, руководящих нашим ЦБ, не очень устраивают (например, отток капитала провоцирует вступление в ВТО), но эта тема выходит за рамки настоящей статьи.
Однако мощь валютных резервов такова, что Центробанк это может не очень волновать. Особенно с учетом того, что внешнеторговый и платежный балансы России пока профицитные, то есть в некоторых разумных рамках курс можно держать какой угодно. И вот здесь самое главное — это понять, чем руководствуется руководство ЦБ при определении курса рубля.
Рубль как тормоз инфляции
Для этого нужно иметь в виду, что высшее руководство ЦБ — это верные гайдаровцы. Улюкаев — вечный заместитель Гайдара по его институту, вечный член его секретариата в период работы Гайдара в правительстве, и вообще он работал с Гайдаром еще до распада СССР. Игнатьев приехал в Москву из Ленинграда в составе первого гайдаровского правительства, причем первое свое назначение получил именно в ЦБ (откуда его довольно быстро выгнал Геращенко). А основная «мулька», с которой Гайдар бегал в 90-е годы (я даже не знаю, отказался ли он от нее впоследствии), состоит в том, что главной задачей «реформаторов» является снижение инфляции, после чего якобы «автоматически» в страну потекут иностранные инвестиции.
Я даже не буду этот тяжелый бред комментировать, поскольку весь последующий опыт показал, что к реальности он не имеет никакого отношения, однако ж наши либералы продолжают его транслировать до сих пор. С соответствующими результатами для российской экономики. Для нас сегодня важно, как эта установка трансформируется с точки зрения выработки конкретной политики ЦБ. И вот здесь получается вполне четкая и внятная картинка.
Причин инфляции в России много. Первая — рост тарифов естественных монополий, который является серьезным драйвером общей инфляции. Анализ, выполненный нами несколько лет назад, показывает, что прирост инфляции составляет примерно 50% от среднегодового роста тарифов (сейчас в связи с упрощением структуры экономики может быть и больше). Иными словами, если все тарифы, контролируемые государством, поднять в начале года на 10%, то инфляция увеличится на 5%. Если на те же 10% поднять тарифы с 1 июля, то по итогам года инфляция вырастет на 2,5%, поскольку «размазывается» на весь год. И так далее. И этот рост ЦБ не может контролировать никак.
Вторая причина — транзакционные издержки. Стоимость кредита, риски, которые закладываются во все контракты и стоимость товаров, время оформления и так далее и тому подобное. Здесь немаловажную роль играет ЦБ, который категорически отказывается от адекватного рефинансирования банковской системы, что сильно бы снизило стоимость рублевого кредита. В результате наша банковская система рефинансируется за рубежом, закладывая свои валютные риски в стоимость кредитного предложения. Однако здесь ЦБ ничего делать не хочет, главным образом, как я думаю, потому, что это требует высокой квалификации. Кроме того, у меня есть ощущение, что само руководство ЦБ рассматривает эту организацию не столько как суверенный центральный банк, сколько как филиал ФРС, а филиалу негоже создавать своим подразделениям условия лучше, чем есть у головной конторы.
Третья причина — значительная часть финансового оборота в стране исходно построена на бюджетных деньгах, а работа с ними имеет определенную специфику, заставляющую всех участников закладывать в цену явно завышенную маржу. И, естественно, это делают и все другие участники процессов — со всеми вытекающими последствиями. Есть, разумеется, и другие причины, но уже сказанного достаточно, чтобы понять, что возможности ЦБ по простому снижению инфляции методами монетарной политики достаточно ограниченны. За одним исключением.
Поскольку либеральная экономическая политика привела к существенному упрощению структуры российской экономики (по-простому — к резкому сокращению производства товаров конечного спроса), то в потреблении важную роль играет импорт. А если внешние цены более или менее постоянны, то можно, повышая курс рубля, снижать внутренние рублевые цены, то есть снижать инфляцию. И именно эта операция и определяла курсовую политику ЦБ последние годы.
Разумеется, эта политика тоже ограниченна, прежде всего потому, что она влияет только на часть факторов, обеспечивающих рост цен. Но тут ЦБ не заморачивался, а просто медленно, но верно, поднимал курс рубля. То, что при этом оставшиеся российские производители проигрывали импорту, что структура экономики еще более упрощалась, что падали доходы бюджета, это ЦБ было не интересно.
Неожиданный разворот
Но буквально в последние дни ЦБ почему-то отказался от этой политики... Что же случилось? Ни отток капитала, ни высокая инфляция по рублю тут причиной быть не могли — эти факторы действуют уже много месяцев, и ЦБ их благополучно игнорировал ради решения своей «сверхзадачи». Единственный новый фактор — падение мировых цен на нефть. А почему они, собственно, упали?
Этому есть несколько объяснений. Первое — военная «риск-премия» перестала действовать, участники рынка больше не верят в большую войну в Иране. Вторая причина, в чем-то близкая к первой, — понимание Саудовской Аравией, что Иран военной силой сокрушен не будет, и усиление напряженности в Персидском заливе (фактическая аннексия Саудовской Аравией Бахрейна, бывшей провинции Ирана, захваченной в XIX веке Великобританией) привело ее к мысли «разорить» регионального конкурента, резко опустив мировые цены на нефть. Путем увеличения нефтяного экспорта.
Отметим, что в этом ее поддерживает руководство США, у которого в ноябре выборы. Для действующего президента желательно было бы запустить новую эмиссионную волну, которая могла бы к выборам оживить экономику США (а после хоть трава не расти), но тут есть проблема: она автоматически вызовет рост цен на бензин, что может серьезно ударить по предвыборным шансам Обамы. В такой ситуации политика Саудовской Аравии крайне удобна Белому дому, так что не исключено, что падение цен на нефть продолжится.
Есть, впрочем, и более простое, а главное, экономическое объяснение. Суть его состоит в том, что последние годы спекулятивные рынки (к которым относится рынок нефтяных фьючерсов) растут почти исключительно на эмиссионной подпитке. Причем она действует достаточно короткое время — месяца через два после окончания эмиссии ее действие на рынки начинает ослабляться и через три месяца сходит на нет. Именно такая картина была на нефтяных рынках в последнее время: 29 февраля Европейский центробанк осуществил эмиссию, к началу мая нефть начала припадать, а к концу мая понеслась вниз.
Не исключено, впрочем, что все эти причины имеют место. В любом случае, если эмиссия будет продолжена (со стороны ФРС ли, ЕЦБ ли), нефть как минимум перестанет падать. Другое дело — а будет ли эта эмиссия? Но в любом случае резервов нашего ЦБ достаточно, чтобы пережить падение нефтяных цен на много месяцев, и текущие события на рынках не должны были влиять на его курсовую политику. Ну в самом деле, как он будет выглядеть, если через две недели ФРС начнет печатать деньги, а цены на нефть рванут вверх?
И тем не менее ЦБ ушел с валютного рынка (чтобы не сказать, что начал играть против рубля), более того, дал крайне невнятное и неубедительное объяснение падению рубля. О нем мы еще скажем чуть позже, а пока подумаем о причинах. Если у ЦБ оснований для таких поступков не было, то не мог ли на него кто-нибудь повлиять? Причем кто-то крайне авторитетный, кто мог заставить руководство ЦБ отказаться от своих сверхценных либерально-монетаристских идей.
Кто заказал кролика?
Такой персонаж есть, причем у него есть серьезные основания для того, чтобы желать падения рубля. Это правительство и Минфин. Дело в том, что падение цен на нефть сильно сокращает доходы бюджета, не говоря о том, что, скорее всего, на фоне общей деградации российской экономики падают и регулярные поступления в бюджет. Тут мы ничего точно сказать не можем — эту информацию Минфин секретит намертво, но было бы странно предположить, что объективные экономические тенденции не отражаются на поступлениях в бюджет.
В то же время на Минфине (и на правительстве в целом) лежат серьезные расходы, связанные с предвыборными обещаниями нового президента. Я уже неоднократно писал, что общественная поддержка для Путина сегодня представляется принципиальной, отказ от своих обещаний или резкое ухудшение жизни граждан для него вещь неприемлемая, и правительство не может это не понимать. Значит, нужно платить. И если денег нет, то нужно или распечатывать резервные фонды, для чего идти к Путину и просить его разрешения, либо искать денег.
Первое — чревато. Поскольку, зная кремлевские нравы, я твердо убежден, что Путину объясняли, что в экономике «все в порядке». В этой ситуации «продать» ему распечатывание резервных фондов почти невозможно, ну или с крайне большими рисками для участников. На это они не пойдут, во всяком случае до тех пор, пока не останется другого выхода. То есть наполнения бюджета.
А самый простой для этого способ — это снизить курс рубля. Поскольку это и стимулирует немного оставшегося внутреннего производителя, и, главное, увеличит эффективность экспорта с точки зрения наполнения бюджета. Проще говоря, с каждого доллара экспортного дохода больше будет поступать рублей в бюджет. И есть у меня мнение, что, несмотря на то что это противоречит либеральным принципам, правительство сделало ЦБ предложение, от которого он не смог отказаться. А результат мы видим по курсу рубля.
Подкоп под стабильность
Другое дело, что и этот вариант имеет свои недостатки. Один из них — нужно объясняться с президентом уже по поводу девальвации рубля. Я подозреваю, что именно ради этого Игнатьев выдумал свое странное объяснение девальвации рубля — проблемы в Европе. Длятся они уже много месяцев, никакого особого обострения не видно, не очень понятно, какое влияние оказывают на нефтяные цены, но зато создают в голове сложную ассоциативную цепь, которая для тех, кто за ситуацией плотно не следит, может и сойти за объяснение.
Но есть и другие недостатки, чисто экономические. Если рост рубля инфляцию снижал, то его девальвация ее увеличивает. Пусть и ограниченно, но на фоне роста тарифов естественных монополий, который в этом году ударно придется на лето, к осени для граждан может получиться вполне серьезный удар. И с учетом уже созданной за эту зиму привычки к масштабным публичным акциям народ может выйти на улицы.
Отметим, что для либеральной российской команды, которая никогда не любила Путина (но никогда не отказывалась от контроля над экономикой, которую он ей предложил), такой вариант крайне удобен. Она уже твердо убеждена, что за экономические и управленческие провалы никакого наказания не понесет (а есть примеры такого наказания со стороны Путина?), и все более и более активно начинает копать под своего благодетеля. Тем более в такой благоприятной обстановке, когда все свои глупости, провалы и провокации можно списать на неблагоприятный внешний фактор.
В общем, я бы сказал, что нынешняя девальвация, которая началась как чисто экономический эффект, все более и более превращается в мощнейшее политическое оружие, если никакой реакции со стороны Путина не последует. Даже если рубль завтра встанет как вкопанный, все равно выводы уже сделаны, и глупо считать, что это оружие будет тихо висеть на стене. Особенно в ситуации, когда те, кто готов его применить, уверены в своей безнаказанности.
Ну а в заключение остается только добавить несколько слов о том, каким будет курс рубля на лето. И я честно скажу, что я этого не знаю. Поскольку не понимаю, какие мнения есть на этот счет у Минфина и правительства. Но мне кажется, что для того, чтобы обуздать спекулянтов, ЦБ сначала опустит рубль ниже целевого значения, а потом его поднимет, так что наиболее жадные и наименее осторожные понесут серьезные убытки. Вместе с рядовыми гражданами, разумеется, которые в таких ситуациях всегда остаются крайними.
Версия для печати
