Октябрь 1993-го: как все начиналось

Автор: Павел Лыткин

Трагические события сентября – октября 1993 года произошли не сами по себе. Они выросли из нашей жизни и были продуктом реванша капитализма в России. Их невозможно не сопоставлять с августом 1991 года. Чтобы понять, кто и по какой причине 21 сентября пришёл защищать Дом Советов, надо узнать, чем жили рядовые граждане в эти страшные два года и один месяц.

Сейчас в СМИ много лжи о жизни в Советском Союзе, особенно о последних его днях. Чтобы хоть как-то оправдать ельцинский путч его подельники уверяют, что СССР находился в глубочайшем экономическом кризисе: «про пустые полки», «голод» и «хаос». Такая картина служит оправданием для тех, кто рвался к власти, сметая всё на своём пути. Государственная система торговли в СССР была заточена так, чтобы максимально возможно обеспечить население страны продуктами и товарами повседневного спроса. Чтобы не было разночтений, напомню: советские нормы снабжения населения отличались. Набор продуктов и товаров для столиц, областных центров и прочих был более разнообразным, чем в маленьких городах и сёлах.

Однако «только водка и перловка» на полах – это от лукавого. Всё зависело от людей. Если они воспринимали как должное, что подсобка маленького магазинчика забита товаром, то на полках было пусто. Пусто, например, было в Астрахани летом 1980 года. Душещипательные разговоры про то, что «комуняки всё сожрали» получили у меня подтверждение. Но уже осенью 1982 года меня ждал небольшой культурный шок. Служил я на Украине. И не в Киеве, который был столицей крупной союзной республики, а на периферии – Бердичев, Винница, Владимир-Волынский, Ровно, Славута, Ковель. Кроме Винницы и Ровно все остальные городки – крошечные райцентры, но выбор продуктов в тамошних магазинах сначала поставили меня в тупик, а потом привели к мысли: не всё, что говорят зловещим шёпотом, надувая при этом щёки, является правдой. Многое – брехня…

В последние месяцы существования СССР (до августа 1991 года) жизнь была словно расколота. Все предприятия были государственными и работали, но на многих заводах не было заказов. Их на 1991-й год просто не сделали. Поэтому люди бездельничали, шлялись по улицам. Правда зарплату, хоть и не слишком большую, им все же платили. Таким образом, сложилась ситуация, когда прийти, защищать Ельцина можно было абсолютно беспрепятственно.

С промтоварами дела обстояли не слишком идеально, но достать их все же было можно. Продукты…Уже тогда складывалось впечатление, что их придерживали сознательно. Каждый вечер, часам к 17-и продукты начинали кончаться. Потом либералы начали не без самодовольства от собственной ловкости признаваться – действительно, придерживали продукты, провоцировали дефицит. А на что не пойдёшь ради «благого дела» борьбы с коммунизмом? Люди приходили в магазины, видели пустые полки и злились. Но каждое утро исчезнувшие предыдущим вечером продукты волшебным образом появлялись снова. Холодильники у советских людей были полными – мы привыкли запасаться впрок.

Проблемы экономики СССР усугублялись сознательно. Но куда более серьёзный кризис разыгрался у нас в головах. Мы были доверчивы тогда. Да и сейчас много таких, которые верят всему, что долдонит ящик или пишет в свой уютный бложик «пламенный борец». Нам весьма успешно создали виртуальную реальность, убедили в несуществующих угрозах и хладнокровно столкнули в пропасть. Ничего личного – только бизнес.

Нельзя сказать, что спасать «душку» Бориса Николаевича от «кровавых агентов КейДжиБи» прибежала вся Москва. Но всё, же в 1991 году народу было немало – тысяч тридцать-тридцать пять. Больше площадь Свободной России вместить не могла. Сейчас в это трудно проверить. Господа либералы решили после 1993 года загородиться от своего народа. В большинстве своём это были неплохие люди. Их основной грех заключался в наивности. Но кто из граждан СССР не был наивен? Только борцы с коммунизмом. Они точно знали, что надо делать, но остальные узнали об этом много позже – через два года и один месяц. Потом был «фестиваль», закончившийся гибелью не то двоих, не то троих человек, про него я уже писал 19 августа.

Потом было воцарение Ельцина. Почти сразу улицы и подземные переходы заполнили торговцы-мешочники, наперебой предлагавшие прохожим всякую дрянь. В магазинах царило изобилие, которого не было даже в середине восьмидесятых: надо же было показать, как хорошо жить при капитализме. Но этот «праздник жизни» не мог продолжаться долго. И наступило отрезвление.

За две недели до нового 1992 года большинству «свободных россиян» не дали зарплату. Чаша сия миновала тех, кто занимался частным бизнесом. Банки не давали деньги. Под самый Новый год, в последний рабочий день, представители частных фирм (не все) всё же получили деньги. Выдавали деньги в банках точно так же, как сейчас смакуют пустые полки советских магазинов – с давкой и мордобоем. Потом был забег по магазинам. Кое-кто понял, что всё это не к добру и пытался сделать хоть какие-то запасы. В продовольственных магазинах было подозрительно уныло и полупустые полки не создавали праздничного настроения…

Большинство россиян встречало новый 1992 год в непраздничной обстановке с пустыми столами. Новый 1992-й год подарил нам «гайдарономику» – так назвали шоковую терапию. Рубль обесценился, и магазины в один день превратились в музеи достижений капитализма. Смотреть можно, лапать руками - нельзя. Можно, правда, купить, если, конечно, у вас есть деньги… А вот с этим стало совсем туго.

То, что получили на руки в январе 1992 года, оказалось мелочью. На зарплату теперь можно было купить только самый плохой хлеб и легендарную перловую крупу. Макароны превратились в деликатес, а колбаса, мясные изделия и рыба стали пережитками социализма. «Дарагой» Борис Николаевич и его верные соратники во главе с «Железным Толиком» Чубайсом и «Мальчишом-плохишом» Егором Гайдаром показали нам настоящую жизнь свободных людей. Толпы ошарашенных людей бродили мимо ярких витрин и, давясь слюной, смотрели на продукты, которые теперь не могли купить. Если мерить благополучие страны по витринам, то при капитализме жить стало лучше, только вот холодильники у большинства «осчастливленных» россиян были пустыми. В 1993-м в нашем 60-квартирном доме только я мог принести семье просроченных продуктов, попадались и испорченные, но не слишком часто. Работяги и их семьи сидели впроголодь на кирзе – так в Армии называют перловку. Нищета была страшная, тотальная и обрушилась на нас в одночасье. Народ был растерян. Но вскоре растерянность сменилась злобой.

Через несколько месяцев после начала шоковой терапии тогда ещё вице-мэр Лужков в передаче городского телеканала хвастался, что потребление продуктов в России и Москве резко упало, по сравнению с периодом советской терапии. Мяса москвичи в начале 1992 года потребляли в пять раз меньше, чем в декабре 1991 года. Лужков говорил об этом с гордостью, лоснясь от восторга самим собой, и подавал этот факт как достижение либеральной власти. Весной 1992-го они гордились голодом, в который втоптали страну за несколько дней. Уже скоро наглость и фанаберия сменились страхом. А тем временем новые хозяева жизни внаглую воровали накопленное поколениями достояние страны и бесились в ресторанах. Для них праздник жизни только начинался.

Надо отметить, что во многих регионах России положение людей было ещё хуже, чем в Москве, про бывшие союзные республики и говорить не приходится. Но в Аду девять кругов… Я же сознательно рассказываю с точки зрения москвича. Основные события сентября-октября 1993 года произошли в Москве. Большинство участников народного сопротивления были жителями Москвы и Подмосковья, хотя в Москву тогда прорвалось и несколько тысяч людей из всех уголков Союза. После августовского путча 1991 года возможность перемещаться по стране я, как и большая часть россиян, потерял. Дальше Тулы не выезжал, да и то один раз. Очень важно знать тектонические изменения, которые происходили в стране. Но что испытывали на себе рядовые граждане, современная молодёжь знать не может. Её от этой информации свободные СМИ «берегут». Другим же способом понять, что двигало людьми, вставшими на пути озверелых либерал-фашистов осенью 1993 года, нельзя.

Те, кто пришёл защищать Дом Советов в 1993 году, 20 месяцев подвергались шоковой терапии. Среди них оказалось много участников «фестиваля 1991 года». Некоторые утверждают, что половина. Пожалуй, меньше, но всё равно очень много людей. Они не изменили своих убеждений. Просто беспощадная действительность избавила их от иллюзий. Они поняли, что оказались на стороне зла два года назад, хотя пришли защищать добро и справедливость. Зло коварно и умеет прятаться за красивой личиной. Скоро им предстояло избавиться ещё от многих заблуждений.

Главное, что люди поняли, как и кто их обманул. Политический спектр защитников Дома Советов был самый разный. Изредка попадались даже монархисты. Однако основная масса защитников парламента состояла из людей левых взглядов. Среди них было много коммунистов. Политический и идейный хаос ещё не прошёл, но это другая история.